...

«Моя профессия — преподаватель и ученый-исследователь»: Камилла Нигматуллина о работе и образовании

Заведующая кафедрой цифровых медиакоммуникаций института «Высшая школа журналистики и массовых коммуникаций» СПбГУ, профессор, доктор политических наук Камилла Ренатовна Нигматуллина рассказывает о своём становления в профессии.

Женщина в белой рубашке
Камилла Ренатовна Нигматуллина
© Фото из личного архива Камиллы

Что привело вас в профессию журналиста? Какое-то событие или человек?

—Можно сказать, что это был человек (знакомый редактор в газете «Невское время»). Ещё школьницей я написала первый материал в этой газете и там же стажировалась во время обучения на факультете журналистики СПбГУ.

Что заинтересовало вас в этой профессии?

—Я с детства умела и любила писать. Писательский навык — мой основной навык. Журналистика помогла реализовать моё внутреннее желание описывать окружающий мир.

Получается, у вас не было каких-либо сомнений и беспокойства?

—Сомнения были по той причине, что я изначально собиралась учиться на экономиста. Половина выпускников моей школы всегда поступали в ФИНЭК (ныне СПбГЭУ), что не могло не возыметь на меня определённого влияния. Также я рассматривала профессию переводчика, так как качественное школьное образование позволило сдать этот язык на международный сертификат. Но стечение обстоятельств — день открытых дверей на факультете журналистики СПбГУ и опыт работы корреспондентом — укрепили меня в мнении, что я хочу быть журналистом.

Как вы относитесь к такой проблеме, как угроза жизни журналиста (особенно беря во внимание журналистов, занятых политикой, и военных корреспондентов)?

—Это всегда выбор. Согласие означает принятие на себя риска, и ведь не только журналист является опасной профессией. Таких перечислить можно много, не вижу здесь никаких противоречий.

Чем вы решили заниматься после окончания специалитета факультета журналистики?

—Через две недели после получения диплома я уже работала в редакции.

Как вы пришли к научной деятельности?

—После окончания специалитета я поступила в аспирантуру и защитила кандидатскую диссертацию. Далее я поработала в профессии, но позже вернулась в университет. Там мы являемся научно-педагогическими работниками, значит, что мы не только преподаём, но и исследуем. На этом месте я продолжила разработку своих проектов.



Удаётся ли вам совмещать журналистику
, научно-исследовательскую деятельность и хобби?

—Журналистикой я уже не занимаюсь. Моя профессия — преподаватель и ученый-исследователь, и много времени, конечно, уходит на всё это. Про хобби не забываю. Вопрос приоритетов. Чем человек опытнее, тем проще ему их расставить.

Можно ли работать в журналистике, не имея соответствующего высшего образования или как-такового высшего образования в целом?

—Такие люди работают в журналистике. Я затрагивала этот вопрос в своей докторской диссертации. Главный ответ: эти люди тратят намного больше времени не только на то, чтобы освоить навыки, но и на то, чтобы понять суть и назначение профессии и найти своё место в ней. Благодаря высшему образованию сегодня это происходит в течение четырёх лет.

Чем отличаются школы программ подготовки журналистов в вузах Петербурга (в частности СПбГУ) от московских(в частности МГУ и других известных вам вузах)?

—Я бы сказала, что Петербург и Москва очень похожи в основной концепции обучения. Мы готовим журналистов скорее федерального уровня, так как в этих городах базируются крупные медиакомпании, вещающие на всю Россию. Региональные факультеты, институты и кафедры журналистики имеют региональный компонент. Значит, что изучается, к примеру, история журналистики конкретно этого края, в том числе там высок процент преподавателей, состоящих именно в региональных медиакомпаниях. Я на полставки работаю в Южном Федеральном Университете в Ростове. Там в программе Института филологии, журналистики и межкультурной коммуникации большое внимание уделяют местным традициям в литературе и журналистике —наследию Чехова (в Таганроге есть филиал ЮФУ) и Шолохова. Петербург и Москва же более фундаментальны и универсальны. Школы же, свою очередь, определяются именами. Научная школа не про территорию, не про город, а про людей, которые писали о теории и практике журналистики либо в конкретном регионе, либо вообще в стране. И понятно, что наиболее цитируемые фамилии и можно относить к школам — те же Воронеж, Ростов, Калининград и другие. Петербургская и Московская школы, конечно, разделены, но, как я говорила выше, исключительно по фамилиям, которые работали в наших университетах. Честно говоря, когда мы встречаемся на конференциях, мы говорим об одних и тех же вещах.

Хотели бы вы прочитать лекцию в Школе журналистики имени Владимира Мезенцева?

—Я всегда принимаю приглашения для встречи с заинтересованными людьми.

18

Запись на бесплатное пробное занятие

Поиск по сайту