Главный специалист пресс-службы Федерального дорожного агентства Минтранса РФ Иван Василенко – о своей работе и об основных ошибках журналистов.

– Расскажите, пожалуйста, о работе пресс-службы, в чем заключается именно Ваша работа?

– Я работаю в журналистике с восемнадцати лет. Около семи лет я проработал на телеканалах “Россия 24” и “Москва 24” в качестве редактора, райтера, потом корреспондента. Последние два года я работаю в пресс-службе Федерального дорожного агентства, которое находится в ведении Минтранса. Специфика моей работы заключается в том, что я организую всевозможные официальные мероприятия, готовлю пресс-релизы, новости для официального сайта ведомства и прочее. Делаю презентации, иногда работаю в качестве спичрайтера. То есть сотрудник пресс-службы — это некий многостаночник, который выполняет разные коммуникационные задачи. Обрабатываю также официальные запросы, которые к нам приходят от средств массовой информации, готовлю официальные ответы на них.

– Как происходит взаимодействие с журналистами?

– У нас, конечно, не такой «богатый» пул журналистов, как у той же Администрации президента РФ. Есть, конечно, те, с кем мы чаще взаимодействуем. Это несколько авторов из “Коммерсанта”, “РБК”, ТАСС, РИА плюс крупные отраслевые издания.  Мы знаем конкретных авторов, которые закреплены, скажем так, за транспортной и дорожной тематикой. У нас с течением времени сформировались с ними партнёрские взаимоотношения. Иногда (по возможности) стараемся чуть раньше им ответить на какие-то запросы. Однако, это вовсе не значит, что у нас есть какие-то любимчики. Все сотрудничество ведется в любом случае в рамках закона СМИ через официальные запросы. Они не обязательно должны быть на бланке. Иногда просто в «теле» письма направляют информацию. У нас находится в открытом доступе почта нашей пресс-службы, телефон. Нам регулярно звонят, обращаются с просьбами дать комментарий. Естественно, изначально проверяем подлинность СМИ, наличие соответствующей регистрации. Ведь, если к нам обращаются отдельный гражданин или блогер, то тогда сроки ответа им составляют не 7 дней, а 30. К слову, если мы не можем ответить в обозначенный срок, то даем в течение трёх дней мотивированную причину отказа. Всё это опять-таки прописано в законе «О средствах массовой информации».

Как осуществляется работа с официальными запросами? «Отрабатываем» его вместе с профильными специалистами того или иного управления внутри Федерального дорожного агентства, формируем ответ на основе полученных справочных сведений. Согласовываем все формулировки, подбираем тематические фотографии (если это требуется для печатной публикации) и высылаем журналистам. Зачастую к нам приходят запросы, связанные с организацией съемок – они идут уже по другим дедлайнам. Индивидуальным, скажем так.

– Какие-нибудь интересные случаи были у Вас? Может быть, что-то необычное спрашивали?

– У нас иногда приходят письма из разряда «на деревню дедушке». Мы, конечно, стараемся относиться максимально ответственно и серьёзно к каждому запросу. Бывает, иногда обеспокоенные граждане из отдаленных регионов обращаются к нам по любым, даже не профильным вопросам. Стучатся, как в последнюю инстанцию. Например, позвонил прошлым летом в пресс-службу пожилой мужчина и спросил, почему у него рядом с домом дорожные знаки другого цвета, почему на них прописан километраж другой. Я отвечаю: «Напишите, пожалуйста, официальный запрос нам на электронную почту». А он в ответ: «Да у нас интернета даже нет в деревне». Мы всё-таки постарались как-то помочь, уточнили у региональных коллег все детали и переговорили с обеспокоенным гражданином по телефону.

Довольно часто приходят запросы «не по адресу». Когда человек звонит в пресс-службу и пытается узнать, почему ему пришёл штраф за нарушение ПДД. Он, видимо, считает, что Минтранс занимается любыми вопросами, связанными с транспортом. И даже не понимает, что штрафы – это скорее к ГИБДД, а не к нам. И подобных примеров, когда в силу неосведомленности у нас спрашивают то, на что мы ответить никак не можем, крайне много.

Возникают иногда парадоксальные ситуации – СМИ хотят чуть ли интервью с министром или его заместителями через час и не минутой позже. Конечно, я работал и «по ту сторону информационных баррикад», прекрасно понимаю журналистов, которые жаждут быстрого ответа. Новости на то и новости, «вчерашности» никто снимать и публиковать не хочет. Однако нужно адекватно оценивать возможности пресс-службы. В подобных ситуациях мы стараемся проявлять гибкость – сдвигать сроки, предлагать альтернативные варианты. Объясняем, что «министр через час» – это физически невозможно, ведь у первых лиц ведомства мероприятия расписаны на неделю, на месяц вперед. Поэтому интервью с ними день в день практически нереально организовать.

– Какие ошибки часто допускают как ваши коллеги, так и те, кто к вам обращаются, то есть журналисты?

– Самая главная ошибка – никогда не нужно отвечать журналистам: «я не знаю». Таким образом, вы расписываетесь в собственной некомпетентности. Это нельзя делать ни в коем случае. Даже если вы не располагаете исчерпывающей информацией в данный момент, то вы хотя бы можете ответить: «Перезвоните чуть позже». Уточните детали. Проконсультируйтесь с профильными специалистами. Ведь это нормально, если сотрудник пресс-службы «в запаре» и не может дать комментарий здесь и сейчас о дорожной ситуации, допустим, на 148-м километре трассы М-5. Но при этом, повторюсь, сказать «извините, я не знаю», тоже нельзя. Журналист тогда имеет полное право расценивать данный ответ, как официальный. И потом выйдет материал, в котором будет указано «министерство не смогло дать вразумительный комментарий». Сильный имиджевый удар. И виноваты будете, к сожалению, вы.

Но, надо сказать, и сами журналисты допускают ошибки. Как уже говорил ранее, показывают в своих плохо сформулированных запросах собственную неосведомленность. Банально не знают, что есть трассы федеральные и региональные. И что по какой-нибудь маленькой дороге, проходящей рядом с селом в Калужской области, целесообразно обратиться в местные профильные ведомства. Другая ошибка – забывают о фактчекинге (даже сейчас, в эпоху открытой информации и глобального интернета). Казалось бы, за 5 минут можно проверить данные по 3-4 авторитетным источникам. Но нет, в спешке журналисты забывают об этом. И в итоге начинают диалог с пресс-службой, располагая со своей стороны неверифицированной, противоречивой информацией.