Лариса Соколова — корреспондент телеканала «Москва 24». В интервью рассказала о работе в прямом эфире, и том, как следует вести себя в непредсказуемых ситуациях.

— До того, как выйти в прямой эфир, работали ли Вы в печатных изданиях или на радио?  

— Моя история с телевидением началась, когда я поступила в школу Останкино и отучилась по специальности «Теле-радио ведущая», а до того, как прийти в Останкино, я работала полтора года в издании «Лента.ру», там я была в видео отделе редактором-продюсером. Мы делали один проект для платформы Youtube, у нас были постоянное съёмки: этот процесс меня затянул. Я сразу поняла, что печатная журналистика не моё, я могу хорошо писать, но мне это не доставляет такого удовольствия. Мне хочется какого-то движа, чего-то интересного, как обычно бывает во время съёмок, но даже работая на телевидении, я, естественно, ежедневно сталкиваюсь с написанием текстов, это и подготовка к прямому эфиру, и написание сюжетов, и закадровый текст.  

— Первый раз вы вышли в прямой эфир полтора года назад. Что Вы тогда чувствовали? Было ли у Вас волнение или страх перед камерой?  

 — Да, я вышла в эфир в феврале 2023 года, это была моя первая тестовая съёмка, меня поставили сразу в прямой эфир. Подготовка была серьезная, я написала себе огромнейший текст, вызубрила его досконально и приехала на съёмочную площадку. Там меня встретила девушка, которая на тот момент работала корреспондентом, сейчас она моя коллега. Я с ней поговорила, и она начала меня успокаивать: «Лариса, не переживай, всё будет хорошо». На самом деле какого-то безумного волнения и страха у меня не было, потому что опыт работы в кадре у меня был: я знала, что надо делать, как должен выстраиваться сюжет, как человек должен себя вести во время прямого эфира. Меня всему этому научили, поэтому я была спокойна, но все равно, конечно, первые минуты присутствовал внутренний мандраж,  а потом как включилась камера, я услышала слова, что мы в эфире, и волнение как-то отпало. Все думаю, что прямой эфир это страшно, но когда в него втягиваешься, понимаешь насколько это интересней, и для меня, наверное, намного проще, чем работать под запись. Здесь у тебя нет права на ошибку, и каждый раз ты проверяешь себя на прочность, справишься ты с этим или нет. Это все просто приходит с опытом и нужно больше тренироваться, больше снимать, и потом уже волнение отходит на второй план.  

— Вы делаете очень большие эфиры, которые длятся по 30-40 минут. Как вы подготавливаете такой материал?  

— Мы освещаем различные мероприятия в Москве: и спортивные, и культурные, и светские, конечно, у нас есть текстовая база, которую мы заготавливаем заранее, например, возьмем спортивное мероприятие, забег. Заранее я учу просто факты про мероприятие, как оно давно существует, какое количество участников будет, какую дистанцию бегут. Ты набираешь базу,  вообще этот текст выходит минуты на 3, а дальше надо брать харизмой и импровизацией. Здесь мне очень помогает моя начитанность, потому что у меня еще со школы пошло, что я очень люблю читать, словарный запас пополняется, и я могу заполнить абсолютно любую паузу. Еще на таких мероприятия можно забивать эфиры общением с участниками или гостями, и за счет этого общения, ты даже не замечаешь, как проходят эти 30 минут.  

— Как сделать прямой эфир интересным и динамичным?  

— В прямом эфире не надо зубрить текст, потому что должна быть очень живая подача, очень динамичная, ты должен передавать свои эмоции в первую очередь. А зазубренный текст, который ты читаешь, как робот, не так приятно слушать, и он не так воспринимается на слух, поэтому просто надо быть собой. Иногда я представляю вместо камеры, что общаюсь со своими подписчиками в социальных сетях или со своими друзьями, я даже не думаю о том, что меня смотрит тысяча людей. В прямом эфире надо брать харизмой, эмоциями, потому что люди это любят, им нравится смотреть на живую реакцию.  

— Как в прямом эфире происходит общение с аудиторий?  

— У нас сразу идет прямая связь с аудиторией. В эфире мы стоим в наушниках и слышим нашего режиссера, бывает, что зрители пишут нам сообщения, оставляют комментарии, и режиссеры могут мне их передавать, чтобы так я могла общаться со зрителями, отвечая на вопросы, которые их волнуют.  

— Что самое главное в проведении прямого эфира?  

— В прямом эфире, даже если он не идет не 30 минут, а минуты 3, важно быстро передать информацию. Ты должен за короткое время рассказать главную суть, чтобы человек все понял максимально быстро, лаконично, емко, и ,главное, материал надо рассказать простым языком, потому что мы должны понимать, что нас смотрят разные люди, с разным уровнем образования, разной возрастной категории. Мы должны быть понятны как для 5 летнего ребенка, так и для 90 летнего человека. 

— Какие непредсказуемы ситуации могут произойти во время прямого эфира?  

— Вообще прямые эфире очень непредсказуемы, могут происходить разные неожиданные ситуации, в первую очередь это независящие от нас вопросы, например, технический сбой. Бывает, что на камере вылетает программа (у нас есть специальная программа, с помощью которой мы выходим в прямой эфир),  она может дать сбой, или микрофон в моменте может перестать работать, но надо делать вид, что все так и должно быть, и ничего не произошло. Также, понятное дело, что ведущий это живой человек, и он может запнуться или заговориться, главное на этом не зацикливаться, не обращать внимание, если оговорился, то повторил это слово еще раз или заменил его и продолжил свой спитч, или можно отшутиться, я порой использую такие приемы, когда что-то скажу не так, могу посмеяться сама над этим. Иногда бывает подвох от гостей, с которыми ты общаешься во время прямого эфира. Ты не знаешь, что тебе могут сказать, а люди бывают разные, бывало, что даже нецензурную лексику кто-то использовал из участников, это приходилось нашим редактором быстро вырезать. Чаще всего люди не знают, о чем можно говорить в эфире, о чем нельзя. Сейчас, когда приезжаешь на молодежный фестиваль, его гости часто говорят про иноагентов, за этим тоже надо следить и успеть во время сказать «Признан иноагентов в России».  

— В интернете есть много роликов, когда во время прямого эфира к журналистам подбегают люди и начинают что-то кричать в микрофон, или танцевать. Как корреспонденту стоит вести себя в таких ситуациях? Нужно подыграть или попросить вывести из кадра?  

— Да, у меня тоже были такие ситуации, когда кто-то подходил, начинал танцевать, или подходят начинают передавать кому-то привет, но именно ведущий или корреспондент не должен делать ничего. Ты должен стоять, как скала, и вообще во время прямого эфира совершенно не важно, что происходит во круг тебя, ты должен быть сконцентрирован и делать свою работу, смотреть в камеру и говорить текст. Если на заднем фоне горит здание, или кто-то падает или происходит авария, или тебя подойдут обольют водой, ты не должен на это реагировать, потому что это твоя работа. И ты же работаешь не один, у тебя есть съемочная группа, с которой ты приезжаешь. Есть оператор и помощник оператора и, конечно, когда он видит такую ситуацию, он может как-то решить этот вопрос вне кадра, попросить людей отойти, поговорить с ними, объяснить, что у нас прямой эфир и так не стоит делать.  

Корректор: Алина Каракулян, студентка Института медиа НИУ ВШЭ, выпускница Школы журналистики имени Владимира Мезенцева при Центральном Доме журналиста.