Представьте: вас пригласили на прямой эфир федерального канала и поставили перед телесуфлёром. Вдруг во время записи техническое устройство ломается. Большинства неопытных ведущих атаковала бы паника. Но профессиональный журналист в подобных ситуациях должен уметь импровизировать. Что подразумевает этот навык и как его использовать в своей работе? Об этом нам рассказала доктор филологических наук, профессор ВШТ МГУ и преподавательница Школы журналистики имени Владимира Мезенцева при Домжуре Шестерина Алла Михайловна.

— Почему Вы выбрали именно эту тему для лекции? Как навыки импровизации помогут будущим журналистам?

— Во-первых, я хочу, чтобы у ребят было понимание, что импровизация должна быть подготовлена. Потому что просто сесть и начать импровизировать могут только избранные. Поскольку журналистика связана с освещением порой неожиданных тем, в которых мы, может быть, не очень хорошо разбираемся, то для того, чтобы хорошо импровизировать, у нас должна быть не только грамотная и свободная речь, но и серьёзный фактологический запас. Иначе мы не будем понимать, какие конкретно примеры, какие аргументы в доказательство своей правоты приводить. К тому же в эфире бывают самые непредсказуемые ситуации. Во-первых, есть большой спектр медиа, где импровизация лежит в основе форматов (например, ток-шоу, интервью). Во-вторых, бывают ситуации, когда у ведущего новостей погас суфлёр и ему надо экстренно импровизировать. К сожалению, сейчас мы стали меньше читать длинные тексты и, как следствие, утрачиваем способность говорить долго и связно. Поэтому подобные занятия — это шанс нарабатывать навык долгого говорения.

— Как побороть стеснение и начать импровизировать перед публикой?

— В этом помогает исключительно практика. Нет такого человека, который начинал бы работать на камеру и сразу не боялся. Одно дело, когда ты сам себя снимаешь, другое — когда включаются камера, свет, стоит оператор. Когда мы импровизируем сами для себя, мы не думаем, как выглядим со стороны, просто высказываемся. Но, когда импровизируем и кто-то находится рядом, мы думаем, как он сейчас нас оценит. Это очень мешает. Этот барьер снимается далеко не сразу. Но в такие моменты волнение даже может помочь. Адреналин выбрасывается в кровь, и мы становимся более энергичными и эмоциональными. К примеру, Владимир Познер имеет огромный опыт работы на экране. Казалось бы, ему ли волноваться? Но однажды он сказал, что каждый раз перед началом съёмок его подташнивает от волнения. И более того, он сказал, что когда этого не происходит, то интервью, бывает, идёт как-то вяло. Это тот самый адреналин, который заряжает человека и активизирует все его способности. С волнением не надо бороться, его надо контролировать.

— Какие есть упражнения, чтобы можно было быстро вжиться в роль, спокойно начать коммуницировать и импровизировать? 

— Чтобы не чувствовать вялость, апатию (это тоже может быть реакцией на волнение), некоторые авторы советуют представить себе, что вас слушает какой-то очень важный человек, от которого зависит решение по существенным для вас вопросам, или человек, которого вы очень любите, или строгий критик. Есть также приёмы, связанные с саморегуляцией. На моём YouTube-канале «Alla Shesterina» вы можете найти несколько выпусков о том, как быстро успокоиться перед съёмками и убрать волнение. А что касается того, как вжиться в роль, то это уже надо осваивать навыки актёрского мастерства. Актёры учатся этому много лет, и далеко не каждого актёра мы считаем талантливым. Поэтому ждать от журналиста, что он удачно сыграет любую роль, невозможно. Тут правильнее сказать, что мы выбираем для себя какие-то имиджи или амплуа. Но, мне кажется, этот образ должен точно соответствовать твоей внутренней сущности, потому что есть известные случаи, когда были попытки уйти из профессии, так как телеведущие чувствовали, что они не выдерживают искусственного образа.

— Импровизация предусматривает спонтанность без заранее подготовленного текста. Как Вы думаете, этот навык приобретается благодаря чтению или же мы можем обойтись без книжек, чтобы начать уверенно и без запинаний говорить?

— Если это эмоциональная импровизация, когда человек просто реагирует на происходящее и ему не нужны долгие логические рассуждения, то там необязательно читать и нарабатывать вербальные навыки. Можно говорить с ошибками, рваными предложениями, сбивчиво. Какие-то направления даже подразумевают некую «новую искренность», драйв-мышление, отторжение контроля, где ты можешь ошибаться. Если же импровизация направлена на то, чтобы рассказать аудитории что-то действительно важное, тогда у человека должны быть знания речевых конструкций и форм выражения мысли, знание риторических приёмов, известных нам еще со времен Аристотеля. Должен быть опыт либо слушания, либо чтения. Мы — поколение смотрящих. Но смотреть тоже можно разное. Например, информативный, качественный контент, транслирующий грамотную речь. Чтобы сформировать свой публицистический стиль, журналисту необходима насмотренность и начитанность. И важно, чтобы эти качества формировали не только художественная литература и художественные фильмы, но и публицистические, информационные, аналитические произведения.

— Есть теория про «Три кита «прямого» телевидения» — документальность, сиюминутность, импровизационность. Как Вы считаете, в наше время на телевидении до сих пор предоставляется возможность для импровизации или сейчас от журналистов больше требуют говорить по чётко заданному тексту?

— Всегда в истории развития журналистики были периоды присутствия цензуры. Всё зависит от тех конкретных исторических условий, в которых мы находимся. Когда появляется потребность более высокого цензурирования, импровизация уходит, это очевидно. Но важно понимать, что никакая аудитория не способна воспринимать только заученные тексты. Так или иначе элементы импровизации будут. К тому же наше телевидение начиналось с прямых эфиров, поэтому раньше во многом была импровизация. Запись и монтаж появились позже. Когда записываются синхроны, диалоговые жанры, берётся интервью, идут съёмки ток-шоу, то импровизация неизбежна. Ты же не можешь дать своему респонденту подготовленные ответы на вопросы. 

— В прямом эфире журналист иногда может столкнуться со сложностями, из-за которых возникают всевозможные ляпы. Что делать в таких случаях?

— Не надо делать вид, что мы непогрешимы и таких ситуаций не может быть. Я помню у меня был прямой эфир, студийная беседа. Это был период гаданий перед Крещением. Мы пригласили к себе в качестве собеседника профессора, который нам рассказывал о том, в чём суть традиции гадания. И вдруг у нас во время прямого эфира гаснут все осветительные приборы и мы остаемся в полной темноте. Нас слышно, но не видно. А я была на этой передаче интервьюером. Сначала у меня было стрессовое состояние. Мне в ухо редактор говорит: «Продолжай, делай что хочешь, но продолжай». Я говорю гостю: «Вот видите, даже техника реагирует на нашу с вами тему. Будем продолжать, ведь темнота — подходящая для гадания атмосфера?» Мы обыграли эту ситуацию, пошутили, и через 3 минуты нам дали свет. И надо сказать, что у этой передачи были рейтинги выше, чем у остальных. К тому же никогда не надо забывать про самоиронию. 

— Знаете ли Вы о шоу на СТС «Импровизаторы»? Как относитесь к нему? Получается ли у этих юмористов хорошо импровизировать? 

— Шоу само по себе интересное. Мне кажется, оно перспективное по формату. Но это не мой формат. Я люблю более тонкий юмор. Однажды мои студенты сделали пародию на шоу. Это была импровизация по мотивам «Импровизаторов». Было очень забавно, как они всё обыгрывали. Что касается самого шоу, то когда ты смотришь внимательно, ты понимаешь, что не всё там импровизация, какие-то моменты очень чётко и хорошо продуманны. Знаете, даже для того, чтобы упасть в нужном месте перед камерой, надо подготовиться. 

— Сегодня перед работой на телевидении журналиста обучают принципам импровизации, её тонкостям. А нынешние блогеры на YouTube импровизируют каждый день без чёткого плана, например, просто снимая обычный влог. Зарабатывают кучу денег и увеличивают просмотры. Не начинает ли тогда терять своё значение навык импровизации и вообще профильное образование? 

— Если ты родился человеком харизматичным и у тебя есть невероятный талант, то ты можешь не готовиться, не осваивать никакие навыки. Но у этой харизматичности есть одна провальная черта — она может вдруг взять и испариться. Все харизматики отмечают, что иногда они идут на какое-то мероприятие и понимают, что «вот сегодня не пойдет». Порой я также иду на лекцию или на съёмки и понимаю, что сейчас будет «вау», а иногда иду и думаю «ну вот лишь бы отработать». Но отличие опытного журналиста от неопытного харизматика — это профессионализм. Никто вокруг не будет знать, что ты сегодня не в тонусе, не выспался, болеешь… А когда ты базируешься только на своем таланте, он в какой-то момент может тебя покинуть (например, если ты действительно заболел). Поскольку профессионализма нет, харизматика ждёт провал. 

Блогеры часто не перед кем не отвечают, снимают не по графику, не тогда, когда им сказали «камера, мотор», и они должны действовать. Они могут это делать, если у них есть драйв, настрой. Поэтому зачастую им хватает харизматичности. Но надо обратить внимание на то, что видеоблогинг активно профессионализируется. Появляется необходимость регулярно что-то выкладывать. Уже начинаешь замечать, что блогер работает на несколько камер, всё в помещение чистенько, сам он умыт и причёсан, а не просто с кровати встал. Помню, был блог, в котором городская семья переехала жить в деревню. И они спонтанно снимают, как их всё шокирует. Но, когда один из них заходит в хлев и охает от того, какая свинья красивая, ты понимаешь, что это всего лишь прекрасно подсвеченная хрюшка, а съёмка ведется с нескольких камер. Блогеры, которые монетизированы, профессионально работают с большой командой. По моим данным, команда популярного блогера включает нередко 50-60 человек. Максимальная цифра помощников, работающих на канале — 60 человек. И тут появляется ответственность. Одной харизмы уже недостаточно. Поэтому, например, мы в Высшей школе телевидения открыли магистратуру «Ведение видеоблогов». Её выпускники будут востребованы во многих организациях, желающих публиковать видеоконтент о своей работе. 

— Знаменитый шведский режиссер Ингмар Бергман как-то сказал: «Только тот, кто тщательно подготовился, имеет возможность импровизировать». Как Вы можете объяснить эту цитату?

— Ну вот рождается ребенок. У него же вся большая российская энциклопедия не загружена в голову. Представим, что ребенок растёт и до какого-то момента он лишён информации и общения. Он может импровизировать с аудиторией? Конечно, нет. Он не знает языка, не имеет каких-либо фактов, не может понять тему, по которой импровизировать. Элементарно не знает, что аудитория хочет от него. Он не привык, не наработал эти матрицы, не видел модели. Другие, наоборот, видели коммуникативные практики, могут подражать им. Они будут более эффективны в импровизации. 

Представим, например, Маугли. Он понемножку социализируется. Сначала будет плохое знание языка, маленький набор фактов, непонимание, чего от него ждут. Он будет плохо импровизировать. Чем он лучше будет осваивать язык, больше узнавать, видеть, как другие импровизируют, тем лучше у него будет получаться собственная практика. Конечно же, импровизация связана с нашим опытом речевой деятельности, эрудицией. Потому что импровизация — это когда из своего фонового багажа знаний ты быстро выхватываешь разные факты и умеешь их потом вербально выразить. А для этого и багаж должен быть, и привычка к нему обращаться.