Осенью далёкого 1941 года моя прабабушка ехала в сыром, насквозь продуваемом вагончике, прижимая к своей груди троих детей, дрожащих от холода. Ей тоже было холодно, но она хотела быть примером стойкости для дочерей и других отчаявшихся людей — соседей “по несчастью”.

Со сладкой горечью она вспоминала об оставленной жизни, родных улицах города, оккупированного немцами, и со страхом заглядывала в неизвестность – что же там будет? Свой последний хлеб женщина отдала трём девочкам, но двум из сестер большее количество, потому что понимала по бледному, болезненному лицу младшей – недолго ей здесь осталось. “Может, она и счастливей ,чем мы,- думала в тот момент Устинья Пантелеевна,- уходит из жизни, так и не познав горьких мучений, а что ждет нас? Но этих двух я обязана спасти ,они – все, что у меня осталось, не считая мужа, от которого, как ушёл на фронт, так и нет весточки . И снова она готова была заплакать. Пронеслись перед глазами воспоминания – вот приходит он ее сватать. Он из семьи ученых, она же с детства трудилась. Грамоте он её выучил , старшенькую тоже он читать учил. Жили мирно, без ссор , как говорится, душа в душу. Кто же знал, что так недолго будет длиться это счастье? Но именно эти радостные воспоминания, ни на миг не потерявшие своей яркости с момента расставания, позволяли ей сейчас держаться.

Соня умерла через три станции. Все это время еды не было. Катя и Тамара уснули. ”Да, сон – лучшее спасенье”,- подумала Устинья Пантелеевна ,наклонилась и поцеловала девочек. Затем вышла на станцию. Неподалеку была церквушка , там нашла она батюшку и, вручив остатки денег( в Омске, куда они ехали ,обещали дать работу ) попросила похоронить дочь. Священник обещал похоронить, но деньги брать отказался: ” На них у нас и купить нечего , магазины который день пустые стоят. Ступай с Богом”.

В вагон зашли люди и повесили плакат. На нем женщина в красном одеянии ,с тревожным лицом властно поднимает вверх руку. И надпись – “ Родина-мать зовёт!”. Устинья Пантелеевна сгребла солому и села. Наступали сумерки, плакат переставал быть виден, но написанное все не выходило из головы. “Действительно, не одинока я,- созревала в ее голове мысль,- у моих детей есть я, а у меня – ты, Родина. Да и сама я как ребенок. Так же боюсь, так же плачу. И муж мой – ребенок, одна разница ,что, как и все мальчишки, более скуп на слезы. Только он там, на фронте защищает тебя, а я здесь в тылу, на заводе ,ежедневно буду нести свой подвиг. И таких же как мы – сотни, тысячи, миллионы по всей стране! И все мы любим тебя, и все помогаем, как можем. Да, Родина-мать, ты можешь гордиться своими детьми, ты можешь на них надеяться!

Женщина прислонила голову к стене и закрыла глаза. Пламя надежды, вера в победу разрастались в ее сердце. Впервые за день ей стало по-настоящему тепло.

А легкий гул нарастал ,и спустя несколько минут превратился в уже знакомый стук колес. Поезд тронулся.

Из истории :

15 августа 1941 г. бюро Омского обкома ВКП(б) приняло постановление «О приеме, устройстве и обслуживании эвакуированного населения»

Всего за годы войны в Омск было эвакуировано более 214,2 тыс. человек.

По всему Советскому Союзу число эвакуированных в 1941—1942 годах различными видами транспорта составило около 17 млн человек.

Около 70 % из них было размещено на Урале, в Западной Сибири, Средней Азии и Казахстане, остальное — в Поволжье и Восточной Сибири.

Подвиг тыла в годы войны велик и неоценим. Благодаря самоотверженност и трудящихся в короткие сроки экономика страны была переведена на военное положение. Для большинства рабочих и служащих законом жизни стали призывы: «Все для фронта, все для победы над врагом!», «Работать не только за себя, но и за товарища, ушедшего на фронт!», «В труде — как в бою!»

Алексеева Викентия

Студентка 1-го курса ИИПО, ПО ИВ 11-16 Республика Башкортостан, г.Уфа