Первое десятилетие нашего века отмечено мощным всплеском интереса среднего российского обывателя к японской культуре. В моду прочно вошли такие экзотические поначалу слова, как «суши» и «роллы», например, — пристрастие к японской кухне cформировало в массовом сознании образ настоящего гурмана, а имидж продвинутого читателя, скажем, с легкостью поддерживался неиссякаемым потоком романов Харуки Мураками… В последние же годы, по мнению культурологов, отмечается, с одной стороны спад общественного интереса к японской культуре (но спад именно массового, поверхностного увлечения), а с другой — формирование более глубокой, интеллектуальной потребности к изучению истории и искусства этой страны.

23 января в Российской Государственной Библиотеке Молодежи состоялась творческая встреча, посвященная японскому искусству танца «Буто». Вели ее русские мастера Буто – руководители театра OddDance, танцоры, хореографы, преподающие в Швеции, Финляндии и России — Наталья Жестовская и Григорий Глазунов, которые прибыли в Москву только на один день.

На самый первый и банальный вопрос: «Что же такое Буто?» — хореографы отвечают, что это, прежде всего, философия: философия литературы, живописи, поэзии…всех чувств человека, которые ему хочется выразить. А если подходить с практической стороны вопроса, танец – это театр.
Чтобы понять философию этого танца, необходимо обратиться к истории Японии – так говорит Григорий Глазунов. Термина «танец» как такового, раньше в японском словаре не было, были два слова — «маи», означающее «ритуал» и «одари», называющее движения, посвященные определенному событию, как правило, карнавалу. Понятие же танца подразумевает сюжетность, соединение образа и действия.

Один из самых «знаковых» писателей Японии — гениальный мистификатор — Юкио Мисима, по сути, создал новое направление в японской прозе: ему удалось показать «рождение», становление и движение художественного образа. Особенно ярко эта черта отразилась в романах «Золотой храм» и «Весенний снег». Однако писатель, достигнув необыкновенного визуалистического эффекта восприятия текста, сокрушался, что этот эффект не может «жить сам по себе», обрести материальное, телесное воплощение. Однажды нашелся человек, который рискнул представить публике образы Мисимы при помощи пластического искусства и сумел покорить писателя. Танцор тогда впервые показал танец «Буто».

После вступления мастера сами показали собравшимся этот танец. Сказать, что он непривычен для нашего восприятия — не сказать ничего. Танцоры двигались очень медленно, то падая на сцену, то вставая на одну ногу. На их лицах были маски, их руки изгибались так, как никогда бы не получилось у обычного человека. Казалось, их движения лишены смысла и логики, но пластика и особый ритм обладают каким-то гипнотическим свойством.

Наталья Жестовская и Григорий Глазунов постарались объяснить зрителям философию танца. «Буто» означает особое взаимодействие нашего внутреннего «я» и внешнего пространства: соединение, гармонию, с одной стороны, и хаос, дисбаланс — с другой. Поэтому в одном танце соединяются и сверхмедленные ритмы, и преувеличенно быстрые, громкие и тихие звуки, а пластика актера, танцора зависит от ощущения им собственной природы, внутреннего пространства. Танец Буто отражает жизнь и смерть человека: его мечты, надежды, победы и поражения.

Напоследок хореографы сказали: «Если вы хотите увидеть танец Буто, то не ждите синхронности танцоров, не ждите скорости, не ждите спокойной музыки. Вы увидите совершенно другой вариант танца, в котором каждый танцор существует по отдельности, где присутствует жесткая, быстрая музыка. Зато после просмотра вы, может быть, сможете осознать ваши потайные чувства».

Не случайно на сегодняшней встрече речь шла не только и не столько о танце, а об особом видении искусства — синтеза музыки, литературы, образа. И не случайно эта встреча произошла именно в понедельник. Она стала своего рода прелюдией, подготовкой московского зрителя к премьере постановки Вячеслава Долгачева в Новом московском драматическом театре по пьесам Юкио Мисимы «Надгробие Комати» и «Додзедзи». Этот спектакль, как и выставку современной японской фотографии «Корона Земли» 25 января в Галерее классической фотографии не должен пропустить ни один ценитель культуры Японии. Вот они три грани искусства: музыка, литература и образ Японии в Москве. На этой неделе.