Х Всероссийский конкурс имени Владимира Мезенцева «Юные журналисты России».

Номинация — «Город».

Участник – Елизавета Никишина.

Москва, как планета, вращающаяся сама в себе

Гуляя по родине Лермонтова, сами собой в памяти всплывают сцены из произведений русских классиков. В сокольниках примечаешь какая «там есть особенная, очень хорошая трава» и волнуешься: не запоет ли на лугу какая-то грымза «Милую Аиду». Перевесившись через перила крымского моста, смотришь вниз и думаешь: не пройдет ли Герасим с Муму на веревочке? А на Патриарших так и хочется попробовать «теплую Абрикосовую» и почувствовать в воздухе «запах парикмахерской от обильной желтой пены».

С этими мыслями я остановилась на пересечении Страстного бульвара и Петровки, пытаясь почувствовать куда идти дальше: или по заготовленному маршруту Зиновьева и его тогда еще маленького ученика Лермонтова, или последовать велению сердца. Чаще всего я склонялась к первому варианту, но тут увидела большую синюю стрелку, на которую с любопытством поглядывали иностранцы. На ней большими белыми буквами было написано «Музей современного искусства» или ММОМА и я решила рискнуть.

Само словосочетание «современное искусство» вызывает у меня неоднозначные эмоции. Перед глазами проносятся непонятные фигуры, которые «художник» вполне мог окрестить, как «Три девочки собирают землянику». Поэтому покупая билет на входе в музей, к нему, кстати, прилагалось печенье с предсказанием, я была готова увидеть все, что угодно. Поднимаясь по лестнице, я решила узнать, что же мне предсказывает песочное тесто и, прочитав «в летнюю пору заря с зарею сходится», как говорится, «поняла, что ничего не поняла».

Так я и очутилась в самом начале выставки. К моему удивлению, в зале я была совершенно одна.

Секундное смятение, превратилось в радость, все инсталляции, все полотна в моем распоряжении. Я открыла сумку и достала блокнот, готовясь делать заметки. Когда я подняла глаза, я увидела огромную черную раму, из глубины которой на меня с усмешкой поглядывал представительный мужчина в черном костюме и с закрученными усами. Это был никто иной как Леон-Пауль Фарга. Он явно выделялся среди остальных произведений и без тени смущения гордился этим. Напротив портрета оказалась инсталляция из шестеренок, напомнивших мне фильм «Лучшее предложение», и «Минотавр» Дали изумрудного цвета. Вид у него был устрашающий, казалось, что еще секунда и он покинет бронзовый постамент, грозно выпятив рога вперед. Поежившись, я решила продолжить путь.

Описать следующий зал можно началом известной всем страшилки «в темной-темной комнате, на темной-темной стене» располагалась видеоинсталляция Владимира Логутова – Метафора. Сама видеоинсталляцию не отложилась в моей памяти, но вот фразу «если прошлое и будущее не осознается, то его и нет» не забуду никогда.

На протяжении последующих двух часов я бродила по залам, осматривая картины и одновременно делая заметки. Когда блокнот был исписан от корки до корки, я решила, что пора уходить. Именно в этот момент в описании к одной из картин я прочитала: «Москва, как планета, вращающаяся сама в себе».

Я долго смотрела на черные буквы, которые будто бы открыли мне тайну, недоступную никому более. Я захлопнула блокнот и поспешно вышла на улицу. Все вокруг преобразилось. Я осознала, что Москва – это парадокс, это закрытая вселенная, в которую каждый стремится попасть…

Я смотрела на родной город другими глазами. Розовые очки кто-то заботливо снял, забыв предупредить о том, что все теперь будет иначе.

Елизавета Никишина

ГБОУ ЦО № 1296.