Председатель Филологического совета Тотального диктанта, научный руководитель портала «Грамота.ру», кандидат филологических наук, член Совета при Президенте РФ по русскому языку, член Орфографической комиссии РАН Владимир Пахомов в интервью для Школы журналистики имени Владимира Мезенцева рассказал о Тотальном диктанте — всемирной просветительской акции для желающих проверить свою грамотность.

— Кто может стать автором текста для Тотального диктанта? И каким критериям он должен соответствовать?

— Он должен быть писателем и уметь писать хорошо. У нас нет каких-то чётких критериев, что автор должен обязательно быть лауреатом какой-нибудь крупной литературной премии. Хотя, конечно, когда мы ищем авторов, мы смотрим на лонг-листы, даже не на шорт-листы, а на лонг-листы крупных литературных премий. Поэтому у нас очень разные авторы. Никакой закономерности в цепочке писателей нет. Мы хотим показать, какой огромный мир современной российской литературы, как много хороших имён, какие тексты пишут и в каких направлениях они творят.

У нас и мужчины, и женщины, и взрослые писатели, и детские. Были авторы, которым интересны исторические темы, фэнтези, утопии, антиутопии. Были те, кто совмещал в себе писателя и филолога. Басинский — самый яркий пример. Были авторы столичные, региональные, как Василий Авченко и Анна Матвеевна, в общем, тоже. Она живет в Москве, но родом из Екатеринбурга, и, конечно, в большей степени она пишет об Урале, и Екатеринбург — главный герой многих её произведений. Поэтому тоже можно сказать, что она очень ярко представляет регион, из которого родом.

— А каким темам для диктантов отдаёте предпочтение?

— Темы мы тоже стараемся выбирать разные. У нас были тексты, которые посвящены историческим личностям: Константину Циолковскому, (текст Андрея Геласимова), Владимиру Арсеньеву (текст Василия Авченко). Были тексты просто художественные. Иногда они впоследствии становились частью литературных произведений. В 2015 году текст Водолазкина вошёл в роман «Авиатор». Текст Гузель Яхиной стал частью романа «Дети мои». И текст Марины Степновой тоже задумывается как фрагмент большого романа, над которым она ещё работает. А кто-то из авторов писал историю специально для диктанта, и это были законченные тексты. В общем, у всех абсолютно здесь разные подходы, авторы разные, и мы очень хотим показать, что российская литература жива и прекрасно себя чувствует.

— С какого возраста, на Ваш взгляд, стоит начинать проверять свою грамотность на Тотальном диктанте?

— Где-то начиная со старшей школы. Мы никого не выгоним, но детям младше восьмого-девятого класса писать будет сложно просто потому, что многих правил они ещё не изучали. У меня был опыт, немножко печальный. Мы проводили фестиваль «Грамотные выходные» в одной из библиотек Нижнего Новгорода. У нас был демодиктант, и туда пришла семья с двумя маленькими детьми. Где-то, наверное, четвертого-пятого класса. Это было очень душераздирающее зрелище. Им было очень сложно. Они писали текст, рассчитанный для взрослых. Я видел, что они не успевают, старался диктовать максимально медленно. Мальчик как мог держался, потом просто разревелся. Он писал сквозь слезы, тяжело было за этим наблюдать. Я несколько раз говорил родителям: «Этот текст ребёнку объективно сложно написать, он взрослого уровня. Давайте, может быть, он просто послушает? А писать будете вы, взрослые». Но родители настаивали, чтобы ребёнок писал. И ребёнок сам хотел писать, но потом всё-таки не смог, разревелся, и его вывели.

Сестра его была чуть постарше. Она мужественно дотерпела и дописала. Я уже сказал аудитории, что не буду диктовать быстрее. И аудитория поняла, приняла, говорит: «Не проблема, мы будем ориентироваться на скорость ребёнка». И у нас была очень медленная диктовка. Мы всё сделали, чтобы она дописала. Когда мы разбирали текст, я сказал, что дальше расскажу про правила, ошибки, критерии оценки, но касается это только взрослых участников, дети уже сами по себе молодцы, и мы им сразу призы вручаем.

Но это было, конечно, тяжело и не очень понятно, честно говоря, зачем, потому что тексты для взрослых рассчитаны минимум на восьмой-девятый класс.

— Именно поэтому, наверное, и появился Детский Тотальный диктант?

— Да, запрос был и от участников, и от организаторов. Но всё-таки для детей начальной школы текст детского диктанта тоже сложноват. Мы почти все знаки препинания объясняем, потому что пунктуация в начальной школе очень мало изучается, только если запятые между однородными членами. В этом году у нас там так же, как и во взрослой диктанте, будет имя исторической личности, которая связана с дневниками. Мы покажем этого человека на слайде, расскажем о нём.

— Какие ошибки чаще всего допускают участники Тотального диктанта?

— Общая статистика такая, что в тех правилах, которые хорошо в школе изучаются, ошибок поменьше. Ошибки случаются, если правило не изучается в школе или изучается частично и если это действительно самые сложные места орфографии. Сколько ни тренируй Н и НН в прилагательных и причастиях, всё равно есть случаи, когда это объективно сложно: когда это или исключение, или сложное слово, или нужно очень долго думать, прилагательное это или причастие.

У нас много занятий было посвящено и будет посвящено написанию наречий, где нет простого и понятного правила, где есть некоторый набор норм, а потом говорится, что во всех остальных случаях нужно смотреть словарь. В пунктуации тоже вызывают трудности те правила, которые мало изучаются в школе: вводные слова и слова, не являющиеся вводными, знаки на границе частей сложного предложения, вставные и присоединительные конструкции. Хотя в пунктуации случается достаточно ошибок и вроде бы в классических местах. Например, запятая перед союзом И. Если он соединяет части сложного предложения, она нужна, а если стоит между однородными членами, то нет.

— У нас преподавательница по русскому языку в университете говорит, что самое сложное — это обороты союзом как. Мол, «обороты союзом как — это долгий и депрессивный разговор».

— Да, это правда, потому что во многих случаях непонятно, сравнение ли это или отождествление, имеет смысл текст без оборота с союзом как или не имеет, искажается или не искажается смысл. Поэтому многое вообще в пунктуации остаётся на усмотрение пишущего, но даже с учетом некоторой свободы, которая есть в правилах пунктуации, всё равно это очень сложно.